Федерация и федерализм: семантико-терминологический аспект
В этой связи экс-председатель Конституционного Суда Российской Федерации М.В Баглай подчеркивает, что субъекты многих федераций не являются независимыми государствами, ибо в противном случае их союз был бы конфедерацией, а П. Лабанд более ста лет назад указывал на то, что состоять в федерации могут только несуверенные государства. Таким образом, даже в тех федерациях, субъекты которых официально, то есть юридически, названы государствами, подобные наименования носят, скорее, условный характер, указывая на обладание их носителями всего лишь формальными признаками, такими, как территория, система органов власти, законодательство и т.д.
Видимо, с учетом подобного обстоятельства в литературе распространилась другая точка зрения, авторы которой не используют термин «государство» при характеристике субъектов федерации. О.А. Жидков и М.Ф. Чудаков говорят о «государственных образованиях», а К.В. Арановский – о «территориях, обладающих собственной государственностью». Э.Г. Соловьев называет «государственные и территориальные образования, обладающие определенной политической самостоятельностью», а некоторые авторы конструируют федерацию просто «из образований, обладающих юридически определенной политической самостоятельностью» без указания на их государственно-подобный или территориальный характер.
Не все названные подходы одинаково бесспорны. Понятие «государственное образование» по содержанию представляется более широким, чем «государство», и может, на наш взгляд, применяться для обозначения любой разновидности территориальной организации политической (публичной) власти, независимо от ее суверенного либо несуверенного характера. Чаще всего это понятие используется для обозначения несуверенных субъектов, наделенных в той или иной мере привилегиями и автономными полномочиями в отношениях с центральной властью, в связи с чем автономные республики, автономные области и автономные (национальные) округа в СССР отечественные исследователи нередко называли национально-государственными образованиями.
Вместе с тем, при добавлении слова «суверенное» категория «государственное образование» может применяться и для обозначения государств как суверенных субъектов международного права при любой форме их государственного единства.
Понятие «государственность» также нельзя назвать до конца определенным. Думается, его использование возможно в аспектах как формы, так и содержания. В первом случае по объему он способен охватить все статусные разновидности государственных образований: от суверенных (то есть государств) до автономий в самой минимальной степени. В советский период так обозначали все уровни территориально-властной организации СССР и его субъектов, с той лишь разницей, что союзные, кроме РСФСР, автономные республики, автономные области и округа относили к национальной, а РСФСР и СССР – к интернациональной государственности советских народов. Причем в содержание национальной государственности некоторые авторы включали районы и сельские советы, созданные по месту компактного проживания этнических общностей. Сегодня они рассматриваются как территориальные образования муниципального уровня, но в советский период местного самоуправления не существовало, а районные, городские, сельские советы считались местными органами государственной власти.
Во втором случае термин «государственность» приемлем для обозначения любого явления, института или атрибутики, относящихся к организации и осуществлению государственной власти. Так, наличие у нашей страны территории границы, столицы, гражданства и других известных признаков государства можно рассматривать как проявление российской государственности, а сами эти признаки – как ее элементы.